Чудовища из АТО. На Украине формируется рынок наемных, серийных убийц

О том, что мальчика «не успели довезти до больницы», писали абсолютно все СМИ. Картина была совершенно ясной: снайпер караулил «клиента», выстрелил, не попал, ребенка задело, мальчик был еще жив, его повезли в больницу, но не довезли. Все так и думали до среды, 4 декабря. Но в тот день, когда суд избрал меру пресечения подозреваемому, родители убитого ребенка рассказали совсем другую историю. По словам матери, пуля попала не в шею. «Я понимаю, что это выстрел. Говорю мужу, чтобы он быстро давил на газ. Я смотрю — он жив. А потом поворачиваюсь, вижу, что у моего ребенка нет полголовы. И его мозги я собирала своими руками», — рассказала женщина.

Эти слова разбивают вдребезги версию о случайном попадании, о том, что киллер стрелял во время движения машины и не сделал поправку на это. Заодно ложными оказываются и сообщения СМИ о ранении в шею и о том, что ребенок был жив и его просто не успели довезти до больницы. Эти слова уничтожают все, что мы знали о заказных убийствах на Украине до сих пор. Ясно, что снайпер из АТО, «воин света», орденоносец и борец за свободу Украины стрелял не в депутата-коммерсанта Соболева. Он стрелял именно в его сына.

Точки над i

Действия непосредственного исполнителя покушения Андрея Лавреги суд квалифицировал по п.2,11,12 ч.2 ст.115 УК Украины (умышленное убийство малолетнего ребенка, совершенное по заказу). Именно ребенка, потому что часть 2 статьи 115 конкретизирует, что обстоятельство, отягчающее ответственность, — убийство беременной женщины или малолетнего. Версия суда совпадает с теми выводами, которые были сделаны выше. А значит, в выводах о преступлении мнение украинских СМИ и «группы поддержки» разошлись. Пресса, хоть и публикует решение суда, но продолжает публично настаивать на том, что ветеран АТО снайпер Лаврега целился именно в отца погибшего ребенка, а не в него самого. Что же касается той части общества, которое заведомо стоит на стороне убийцы, то их мнение учету не подлежит. «Отстрел сепаров и русни. Бывает», — пишет некто Андрей Семенов, выражая точку зрения части украинского общества.

Окончательную квалификацию содеянному и тем, кто совершил преступление, даст суд. Вера в украинское правосудие — мартышкин труд. Убийцы Олеся Бузины на свободе. Убийца Стерненко, зарезавший человека средь бела дня, поступил в дипломатическую академию и с гордостью публикует селфи из бывшей киевской высшей партийной школы. Вынесение приговора подобным убийцам — редкость. Однако просветления бывают. 28 мая 2019 года Киево-Святошинский суд приговорил к пожизненному заключению боевика Правого Сектора (запрещенная в РФ организация) Дмитрия Голуба, убийцу водителя Бла-бла-кар Тараса Позднякова. Но главный подозреваемый, Луан Кингисепп, гражданин России, находившийся там в розыске, погиб во время сборки взрывных устройств на проспекте Науки в Киеве.

Никаких сомнений в природе и мотивах этих людей быть не должно. И это значит, что снайпер не мог целиться в отца и попасть в сына. Снайпер целился именно в ребенка. Но для чего? Холодная логика убийц, от которой кровь стынет в жилах, говорит, что отец ребенка был нужен заказчикам живой. Что убийством сына папе сообщали о серьезности намерений и напоминали, что у него осталась 10-летняя дочь, которую, если требования не будут выполнены, ждет та же судьба, что и младшего братика. Снайпер Лаврега целился именно в ребенка, потому что если бы целился в отца — попал бы в отца. Вячеслав Соболев об этом знает, поэтому и спросил на суде в среду изувера-ветерана: «У меня только один вопрос: если ты видел, что я в машину сел с двумя детьми. Тебе же меня заказали, так стреляй в меня!» Ответа не было. Андрей Лаврега все заседание просидел безучастно, уставившись в одну точку.

Спецконтингент

В 2015 году активная фаза войны в Донбассе завершилась Минскими соглашениями. На тот момент украинская армия фактически прекратила свое существование и не могла вести боевые действия. Никто, ни Порошенко, ни Парубий, ни Турчинов, не скрывали, что не собирались соблюдать ничего из подписанного. И началась «странная война», которая продолжается до сих пор. На сегодня о ней напоминают лишь сообщения о перестрелках, обстрелах и погибших в украинской прессе: власти Украины до сих пор используют необъявленную войну в пропагандистских целях и всячески сопротивляются ее прекращению. Война нужна им, без нее им конец и придется ответить за все.

Но это политика. А вот с молодыми людьми, которые были на Майдане, затем отправились в АТО, выжили и примкнули к своим «добробатам», произошла психически необратимая трансформация. Пример двоих убийц ребенка — самый яркий и эталонный. Евромайдан уничтожил их психику в самом опасном переходном возрасте, затем открыл в них все самое плохое и дал этим демонам в руки оружие. Назад дороги нет.