Александр Коц
1 августа 2022 г., 7:00
Сейчас разведчики «Мирона» бьются на рубеже Северск-Артемовск. Фото: Александр КОЦ
Военкор Александр Коц поговорил с бойцами, которые бьются на рубеже Северск-Артемовск
О нем говорили как о самом лихом разведчике 2 армейского корпуса ЛНР. Первым – и в огонь, и в воду, всегда в авангарде, со своими бойцами. Ранения, контузии… Хотя как командир разведроты 7 бригады мог бы руководить подразделением на расстоянии. Воображение рисовало разбитного сорви-голову, увешанного оружием. И когда меня встретил скромный интеллигентный офицер, я не сразу понял, что это и есть легендарный «Мирон», Герой Луганской народной республики. Высшего звания он был удостоен после взятия Рубежного, где его рота понесла первые за 8 лет потери – семь человек.
Сейчас разведчики «Мирона» бьются на рубеже Северск-Артемовск, и, по признанию командира, с каждым этапом противостояния приходится осваивать новую тактику.
— Мы привыкли к городским условиям в боях, а тут много открытого пространства.
Фото: Александр КОЦ
У противника пункты управления в подвалах, а сверху камеры стоят. Мы сначала не понимали, откуда он нас «рисует». Потом это все выявили и начали точечными ударами уничтожать.
— Село Берестовое вы взяли как-то нахрапом.
— Скорее хитростью. Просто вычислили их расписание и поняли, что в 4 утра они воевать не привыкли. Отработали артой, повесили дымовую завесу и на шести БМП ворвались в населенный пункт, развернулись, расширили фланги, начали зачистку. В течение дня завели резервные группы, усилили танками, БМП и до вечера текущего дня освободили село.
Мы сидим на наблюдательном пункте и на экране смартфона смотрим картинку с беспилотника. То самое Берестовое, где закрепились бойцы «Мирона», утюжат вражеской артиллерией. Сначала – ствольной, затем – реактивной. Противник не жалеет боезапаса, «Грады» поливают пакетами. Вертолеты с кабрирования запускают неуправляемые ракеты, все село в дыму. Кажется, там не может остаться ничего живого. Но по бодрым докладам оттуда потерь не зафиксировано. Бойцы укрываются в подвалах и одиночных окопах. Это такая яма метр на метр и полтора метра в глубину. Накануне я сидел в таком, пережидая минометный обстрел во время эвакуации украинского танка из «серой зоны». Так себе «развлечение».
Фото: Александр КОЦ
Согласитесь, в военной сводке фраза «заняли населенный пункт и удерживают позиции» звучит не так увлекательно. За ним – долгие часы тяжелейшей военной работы, которую делает не элитный спецназ, а обычные русские мужики. Как «Бублик» — Серега из первого батальона 7 бригады. До войны – шахтер. В свои 47 выглядит намного старше. Возможно, из-за густой седой бороды. Боец непосредственно прямой и задорно откровенный. Тот случай, когда короткое интервью на бегу на «передке» говорит о людях, воюющих здесь, больше, чем часовые беседы в тылу.
— Злые, кусаются, но все равно мы им навешаем, — искренне улыбается, говоря о противнике, «Бублик».
— А чем навешаем?
— Волей к победе.
— Сам откуда родом?
— С Красного Луча.
— То есть совсем родные места.
«Бублик» — Серега из первого батальона 7 бригады. До войны – шахтер. Фото: Александр КОЦ
— Конечно. Донбасс, он весь мой. По гражданской жизни я шахтер. Ну, кто мы тут, по большому счету? Шахтеры все да колхозники. Ну, обычный народ.
— Что, победим?
— Да куда мы, на хрен, денемся? А зачем тогда было затевать это все? Конечно, много лишней крови намешано в этом всем, но без нее никак тоже, война есть война, как бы это ни было. Главное – вера, стремление.
— А откуда у тебя вера? Где черпаешь ее?
— Да как где? Деды мои тоже когда-то воевали, и тоже сначала получали, но верили, что победят. И победили. Я-то их потомок. Я же не просто так попукать, пострелять, а как бы… Не надо топтать мою землю, которая отчасти и мне принадлежит, людей убивать, детей по подвалам ныкать. Как они говорили? «Мои дети будут в школу ходить, а ваши будут в подвалах сидеть». Мне не нравится это, что мои дети сидят в подвалах. Я тоже хочу, чтобы они ходили в лес по грибы, по ягоды, не боялись, что где-то на мину наскочатили еще что-нибудь, а ходили смело, как я в детстве ходил, беззаботно и не обращая внимания на какие-нибудь нескладухи или еще что-то. А сейчас дети, по большому счету, вольно ходить боятся, потому что можно где-то нарваться, где-то попасть. А надо, чтобы такого не было. Надо, чтобы было так, как у меня в детстве: проснулся, умылся и пошел на пруд искупаться или зимой с горки на санках покататься, на лыжах.
Фото: Александр КОЦ
— Медаль «За отвагу» за что получил?
— Да не знаю, как сказать. За отвагу, может быть. Я по натуре чуть-чуть безбашенный, не боялся куда-то идти, задание какое-то выполнять. Наверное, за это.
Максим в прошлом – ветеринар. Работал на мясокомбинате, птицефабриках. В 2014 году пошел помогать раненым, стал военно-полевым хирургом, дослужился до начальника медслужбы подразделения. Смотрит на «Бублика» не без уважения.
— Удивительные у нас люди, — говорит. — Есть такие, что у него нога отлетела, висит на коже, а он говорит: «Нормально все. А можно попить, покурить?» Стойкие пацаны. Другого в общей куче к нам привезли, а он говорит: «Да на фиг вы меня сюда притащили, перебинтуйте, обезбольте, я пошел обратно». Таких много, и они в первую очередь покидают наши ряды безвозвратно. Есть ребята, которые по три раза были уже ранены, возвращаются и опять получают травмы, более серьезные уже. Не успел восстановиться, бросает лечение, не долечившись, возвращается. Таких ребят надо как-то отмечать.
«Мирон» тем временем принимает доклады с позиций. Воевать он пошел в 19 лет, сразу после «срочки». Начинал в легендарном «Призраке» Алексея Мозгового как раз в Лисичанске. Говорит, местных бойцов было много, поэтому ломать врага было проще. О своей мотивации говорит просто:
— Я хочу, чтобы мои дети ходили в школу, учили русский язык. Мы всю жизнь прожили в русскоязычной среде. У меня отец русский, мама русская. И мы хотим нормального мира и нормального будущего для наших семей. Не мы пришли к ним, а они к нам. Мы сейчас стоим за свои дома. Мы терпели 8 лет, но мы устали терпеть. Теперь мы их будем гнать до последнего, пока не скажут «стоп» нам.
— Как думаешь, где надо сказать «стоп»?
— Как это где? В Киеве. Нам надо до самого Киева дойти, до самого верха. Потому что все оттуда пошло. Деды наши воевали за что? Чтобы у нас было все хорошо, чтобы мы жили в нормальном государстве, нормальной стране. А получилось так, что деды наши не добили, добьем мы, значит, «немцев».
Военкор Александр Коц показал работу разведывательной роты ЛНР
После полного освобождения ЛНР, Народная Милиция помогает соседям из ДНР освобождать их территории. Военкор «КП» Александр Коц пообщался с ополченцами, освободившими Берестовое, показал работу разведывательной роты и узнал, что придает им силы идти вперед
Источник: https://www.kp.ru/daily/27425.5/4625714/
