23 марта 2019 г., 11:16
© Украина.ру
В преддверии выборов ультраправые силы активно проводят акции протеста против президента Украины Петра Порошенко, однако к решительным действиям не переходят.
Сейчас же этих боевиков не менее двух-трёх десятков тысяч. Из них половина (если не 2/3) под контролем Билецкого. Только штатная численность полка «Азов» составляет свыше двух тысяч активных штыков. А Билецкий в любой момент за счёт прошедших через полк ветеранов может развернуть на его базе две бригады. Об одной говорят открыто, на вполне официальном уровне. Год-полтора назад в ведомстве Авакова не исключали развёртывания полка в бригаду. Насколько я понимаю, тогда помешали американцы, которые ещё окончательно не определились со своим отношением к Порошенко. Он ведь не просто обещал «томос» под выборы, но гарантировал, что с его помощью переломит в свою пользу симпатии населения. В Вашингтоне решили посмотреть, что получится, в конце концов квазилегитимация Стамбулом филаретовцев (невозможная в иных условиях) была им на руку. Ну а полк «Азов» был настолько одиозен (в том числе и за счёт того, что в его рядах «стажировались» европейские правые радикалы), что США вполне официально объявили его нацистским и формально запретили оказывать ему какую-либо помощь, а также тренировать «азовцев» с участием американских инструкторов.
Понятно, что запреты благополучно обходились, «Азов» процветал, а американцы делали вид, что этого не замечают, но укрупнение структуры не произошло. Впрочем, это не стало для Билецкого проблемой. «Лишних» боевиков он пристроил в общественное движение «Гражданский корпус «Азов», на базе которого была позднее создана партия «Национальный корпус» (что не отменило существования «Гражданского корпуса»), а молодняк, которому не находилось места в рядах ограниченного по численности полка «Азов», проходил обкатку в «Национальных дружинах» — своего рода собственной полиции радикалов. С учётом того, что отделения общественно-политических структур Билецкого есть в каждом крупном украинском городе и везде, кроме трёх галицийских областей, в которых пока сохраняется относительное доминирование «Свободы», именно люди Билецкого задают тон среди радикалов, необходимая минимальная общая численность его структур как раз и должна составлять 10-15 тысяч человек. В критической ситуации их количество можно будет увеличить в два-три раза за счёт присоединения большинства формально-независимых радикалов (нежелающих «вождиков» зачистят так же, как запрещённые в России игиловцы зачистили амбициозных руководителей мелких радикальных исламских формирований, влив боевиков в свои ряды), а также активизации сочувствующих (разделяющих взгляды Билецкого, но пока не состоящих официально в его структурах).
Мобилизационные возможности позволяют в короткие сроки развернуть структуру, по численности не уступающую СБУ, но значительно более мобильную, управляемую и никак не ограниченную законами. Напомню, радикалы вышли на Майдан делать антиолигархическую революцию, а революция отменяет законы. Они свою революцию не доделали, на Украине существует наци-олигархическое двоевластие, при котором традиционные олигархические партии и политики (давно потерявшие поддержку общества) представляют «человеческое лицо» режима, а радикалы обеспечивают им силовую поддержку, без которой режим не может держаться.
Но радикалы стремятся к полновластию. До сих пор их сдерживает только внешняя поддержка олигархата Западом. Вожди радикалов понимают, что, установив тоталитарный однопартийный идеологизированный режим открыто фашистского толка, окажутся в изоляции. Настроения в Европе не те, чтобы даже США могли проигнорировать открытый отказ киевского режима от хотя бы формальной приверженности демократическим нормам. Делать Киев может, что хочет, но обязан заявлять о том, что разделяет западные «ценности». Радикалы же открыто говорят, что Европа им также чужда, как и Россия, и с этим Запад смириться не может.
Поэтому на данном этапе радикалы для укрепления своего влияния вынуждены блокироваться с системными олигархическими политиками против других системных олигархических политиков. Сейчас они выступают на стороне протимошенковского олигархического консенсуса (находящегося в союзе с Коломойским — хозяином Зеленского) против Порошенко. Каждая такая межолигархическая война укрепляет позиции радикалов и ослабляет системные силы олигархической республики.
Американцы потому и требуют от украинских политиков, чтобы выборы, во-первых, состоялись, а, во-вторых, прошли так, чтобы их можно было хотя бы условно признать соответствующими демократическим стандартам, что понимают, если украинские политики пойдут на открытое силовое столкновение, и в борьбе за власть развяжут гражданскую войну майдана с майданом в столице и окрестностях, то победителем из этой бойни выйдут именно радикалы. Украинские олигархи ценны Западу и части украинского населения только тем, что сохраняют условный (хоть с каждым днём всё более голодный) мир на подконтрольной им территории Украины. Срыв в войну делает их никому не нужными. С управлением остатками страны радикалы справятся не хуже, по сути система уже держится только на них, грабящие же остатки национального ресурса олигархи им только мешают.
Именно по причине сохранения шаткого равновесия системы, поддерживаемого за счёт внешнего давления, радикалы не могут пойти на неспровоцированный прямой штурм администрации Порошенко. Им необходимо просто демонстрировать неспособность президента противостоять их натиску, показывать всем (особенно бюрократии и армии), что Порошенко уже не президент — тень президента, что он не контролирует даже собственную администрацию, которую они могут взять в любой момент, но не берут исключительно по причине своей «законопослушности». В общем, они играют в рассерженных бойскаутов, но готовы в любой момент сбросить маску и достать оружие. Порошенко показывают, что на попытку применить силу он получит силовой же ответ. И США не против такой демонстрации. Они понимают, что у Порошенко единственный способ удержаться у власти — подавить противников силой, отменив какие бы то ни было выборы и установив свою личную диктатуру.
Вашингтон бы был не против такого исхода, если бы Порошенко был силён и популярен, но слабый и ненавидимый диктатор — кратчайший путь к гражданской войне. Они же явно не хотят, чтобы Украина срывалась в гражданскую войну именно сейчас, когда они ещё пытаются заставить ЕС занять в отношении России более жёсткую позицию и отказаться от «Северного потока — 2». Если на Украине начнётся война по инициативе Порошенко, лидеры ЕС (Франция, Германия и давно требующая отменить антироссийские санкции Италия) смогут сказать, что американский эксперимент с Украиной провалился и нет смысла дальше страдать из-за уничтоженной собственной элитой страны. США нужен ещё год относительной стабильности, а его могут дать только последовательно проведённые на Украине президентские и парламентские выборы, которые канализируют протестную энергию масс в русло формальных демократических процедур, предоставив народу право выбирать из неограниченного количества политических близнецов.
Итак, Порошенко не может подавить радикалов силой (ему запрещено инициировать гражданский конфликт), а радикалы по той же причине не могут применить силу для его свержения уже сегодня, ожидая наступления светлого завтра, в котором Порошенко будет заменён на такого же олигархического политика квазилегитимным путём. Бонусом для радикалов должно стать их дальнейшее укрепление (в том числе организационное), объединение вокруг одного вождя. Бонус для олигархической элиты — продление агонии олигархической республики.
В принципе, такой расклад всех устраивает. Радикалы могут подождать, а у олигархов нет иного выхода. Но он не устраивает Порошенко. Без насилия Порошенко теряет власть однозначно. В принципе американцы готовы гарантировать ему жизнь, предложив (по слухам) эмиграцию в Испанию, Польшу или Молдавию. Но это не гарантирует сохранение бизнеса, имущества и свободы. Не сразу, но быстро Порошенко может потерять всё и провести остаток жизни в камере. Если он останется на Украине, новая власть также должна будет его посадить (какие бы гарантии он ни получал). Более того, учитывая, что Пётр Алексеевич может заговорить и рассказать много интересного, я бы не стал однозначно утверждать, что и гарантии сохранения жизни будут соблюдены. Мало ли от чего может умереть немолодой разочарованный диабетик, ведущий нездоровый образ жизни?
Если просто отдать приказ о силовом подавлении оппозиции силовиками, он не будет выполнен. Армия постарается отсидеться, СБУ будет действовать разрозненно и значительная его часть либо займёт нейтральную позицию, либо также выступит против Порошенко, полиция, Нацгвардия в основной своей массе выступят против него. Остальные силовые структуры практически бесполезны в силовом противостоянии, разве что, как показала история с Януковичем, пограничники могут попытаться арестовать недосвергнутого президента, если он решит спасаться бегством.
Чтобы иметь шанс эффективно задействовать силовиков против оппонентов, Порошенко нужна кровавая провокация. В ней он обвинит Россию и «пятую колонну», а расследование быстро (почти моментально, пока не успели опомниться) укажет на участие оппозиции в её подготовке. Провокация должна быть масштабной, потрясающей воображение, обвинённые в её организации политики должны предстать перед народом монстрами, в борьбе с которыми все средства хороши. В Донбассе или в Керченском проливе организовывать провокации уже поздно. Подготовка станет однозначно известной, а американцы официально запретили Порошенко до выборов баловаться чем-то подобным. Им нужна перезагрузка режима и продление агонии олигархической республики ещё на год.
Выбор у Порошенко невелик: Киев, Харьков, Днепропетровск и Одесса. Только эти города по своему масштабу подойдут для провокации направленной против населения (нужны сотни жертв). При этом, с учётом того, что последние три города плотно контролируются местными элитами, наиболее вероятный вариант (в том числе и с точки зрения картинки для иностранных посольств и телеканалов) — Киев. Есть также вариант провокации на промышленных объектах повышенной опасности (взрыв на АЭС), снос Днепровского каскада ГЭС, взрыв на химическом предприятии, с обильным выбросом отравляющих веществ. Такие провокации, конечно, сложно подготовить за одну-две недели, но кто сказал, что Порошенко не приготовился загодя. Хотя, в принципе, серия взрывов в киевском общественном транспорте — самое простое и эффективное для него решение проблемы (особенно если подрывники окажутся «камикадзе», что может произойти и помимо их воли).
Вот в случае, если Порошенко пойдёт на организацию кровавой провокации, мы можем увидеть штурм «азовцами» правительственного квартала. По крайней мере, Билецкий — единственный из участников украинского политического процесса, кто имеет возможность и волю для оперативной реакции на старт силового варианта. Если в первые же минуты после провокации боевики не будут двинуты на снос власти и к концу первого дня в основном не решат эту задачу в столице, то Порошенко должен успеть сделать официальное заявление и, опершись на оставшихся верных силовиков, к которым примкнут колеблющиеся и шокированные, раздавить оппозицию в считанные часы. После этого США всё равно придётся играть с победителем, тем более, что Порошенко будет позиционировать себя, как последний защитник демократии от анархии и кровавого хаоса.
Теоретически механизм контрпровокации может быть запущен и оппонентами Петра Алексеевича (по методу Лёвочкина на втором майдане). Если они знают о подготовке провокации по инициативе Порошенко и имеют доступ к механизму её запуска (как имел Лёвочкин к механизму запуска готовившегося США на март 2015 года майдана), они могут инициировать упреждающую провокацию, зная час Х и будучи хорошо подготовлены к нему, обвинить Порошенко в заговоре против демократии, массовых убийствах невинных граждан и убить его самого (в администрации или в резиденции — где поймают). Живой он им в таком случае будет не нужен.
Тем не менее, пока что большинство украинских политиков явно намерены действовать в предписанном США русле квазилегитимных выборов и лишь Порошенко вертится, как уж на сковородке. Вот ему каждые выходные и показывают боевиков, чтобы не увлекался мечтами о силовом подавлении оппозиции. С каждым прошедшим днём, с каждой неделей, шансы Порошенко на успешное прохождение силового варианта (с провокацией) всё меньше. Но какие-то минимальные шансы будут сохраняться до конца. Крест на шансах удержать власть поставит лишь его невыход во второй тур, поэтому самым опасным периодом для Украины будет момент между закрытием участков и объявлением официальных результатов подсчёта голосов по итогам голосования в первом туре. Если Порошенко поймёт, что проигрывает, он может запустить механизм силового переворота. Сработает ли такой механизм — иной вопрос. Ответ на него может быть получен только эмпирическим путём.
