Хочет ли Донбасс вернуться на Украину

10 декабря 2019 г., 1:00

9 декабря в Париже лидеры «нормандской четверки» будут решать судьбу Донбасса. Киев грозится выполнить минские соглашения и вернуть мятежные территории. Журналист проехался по Донбассу и выяснил: хочет ли он обратно на Украину?

Весна 2016 года, Донецк. У стенда с именами жертв трагедии в Одесском доме профсоюзов. Фото: Дмитрий Стешин

Часть 1

КОЛОДА ПАСПОРТОВ

Когда пособие на ребенка в два раза меньше содержания республиканской служебной собаки — 1700 рублей, зарплата в 10 тысяч рублей — скромная удача, а паспортов в кармане потертой турецкой курточки ровно пять, меньше всего думаешь о сложной геополитической игре, в центре которой тебе угораздило родиться.

Очередь на погранпереходе «Авило-Успенка» против обыкновения двигалась споро, хотя я, как обычно, «попал под автобус», оказавшись в толпе невеселых, уставших людей. Кто-то ездил в Ростов «скупляться» (за покупками), кто-то возвращался домой с вахты или навещал родню. Стоящий впереди мужичок, мой ровесник, стянул резинку с пачки паспортов и перебирал их от нечего делать. Я подглядывал. Дээнэровский, синий украинский, два российских (внутренний и заграничный) и советский, пробитый в углу дыроколом.

— Зачем советский? — спросил едва слышно.

Мужичок оглянулся через плечо, мгновенно определил во мне россиянина:

— Так, мало ли. Только он порченый. Смотри.

В тылу республик относительно спокойно, но итогов переговоров с Украиной ждут с тревогой. Фото: Дмитрий СТЕШИН

На третьей странице, там, где над ФИО гражданина был советский герб, чья-то недрогнувшая рука влепила жирнющую печать с украинским трезубом и надписью «УкраIна»:

— Матка пошла в сельсовет за талонами на порошок и мыло, а там всем ставили… или талоны не давали.

— Проходите, проходите, — зашептали сзади. Очередь быстро уползала на территорию непризнанной республики. Что-то изменилось? Просто почти все тут были с российскими паспортами. Их пока не так много выдали в ДНР и ЛНР — хорошо, если сто тысяч наберется. Но электронная очередь на их получение расписана до середины лета следующего года. Ни в России, ни в республиках не успевают обрабатывать пакеты документов, и совсем не случайно прямо к очередным переговорам в нормандском формате решили открыть еще 4 пункта выдачи паспортов. Россия явно куда-то спешит. А Донбасс спешит еще быстрее.

«КАРНАВАЛ» ДЛЯ ВЫГОРЕВШИХ

В тылу мятежных республик сегодня почти ничего не напоминает о войне. Если что-то сюда и «прилетало» (так здесь называют артобстрелы), то страшно давно — в 14-м году или в 15-м, в информационный век это целая вечность. Люди, живущие в «мирных» углах, сторонятся политики: «что будет, то и будет», «надоело об этом думать» — самый распространенный ответ в этом безвременье. И, только наезжая в республику несколько раз в год, ты видишь в динамике и незамыленным глазом, как все вокруг ветшает и рассыпается. Как превращается в тлен некогда богатый, цветущий край, в котором сошлись вместе жирные черноземы, первосортный уголь, металлургическая промышленность и золотые руки. Власти поддерживают видимость бурной и радостной жизни в республиках, но получается плохо.

Наезжая в республику несколько раз в год, видишь в динамике и незамыленным глазом, как все вокруг ветшает и рассыпается. Фото: Дмитрий СТЕШИН

— Знаешь, как называют в народе нашу республику? — в лоб спрашивает меня врач донецкой скорой. Он много чего видел и помнит, этот врач. Как вдруг остался один в отделении своей больницы — все сбежали в августе 14-го. Как украинская армия расстреляла в упор машину сопровождения с ополченцами, а «медицину» не тронули. Как коллега из Львова пытался задушить раненого бойца — ненависть оказалась сильнее клятвы Гиппократа. Видел убитых и раненых детей и знает, что чувствуешь, когда заехал на вражеский блокпост… Я уже понимал — сейчас услышу гадость. Честную и прямую. Точно.

— Нашу республику называют КНР — «карнавальная народная». Два праздника в день минимум, — чеканит мой собеседник. Я пытаюсь возразить:

— Ты подумай, а что власть еще может сделать для людей? Что она может?

— Бюджетников на эти праздники не сгонять, деньги потратить на людей, а не на артистов, аппаратуру, транспорт…

Разговор уходит в русло «давайте раздадим конфискованный хамон пенсионерам». Я мог бы посчитать в блокнотике примерно, сколько стоит праздник и сколько сотых копейки пришлось бы на каждого жителя «карнавальной» республики. Но это бессмысленно, арифметика не помогает, когда люди выгорели изнутри. Их сожгло ожидание светлого будущего, а так и не сбывшиеся мечты стали топливом. Поэтому на мой дурацкий вопрос: «Что будете делать, если Киев выполнит минские соглашения и сюда зайдет Украина?» я получил логичный ответ: «Буду оперировать».

Уничтоженный Донецкий аэропорт. Фото: Дмитрий СТЕШИН

Примерно так же мне ответил мальчишка-солдат, топивший углем печку в обогревательном пункте под наземной парковкой давно уже уничтоженного Донецкого аэропорта. У него были черные руки кочегара, купленный за свои неуставной камуфляж и еще не видавшие бритвы усики десятиклассника-акселерата:

— Что будем делать? До нас доведут!

Оставленные после боевых действий руины продолжают безрадостно ветшать. Фото: Дмитрий СТЕШИН

ОТСТУПАТЬ НЕКУДА

Денис провоевал с 3-й стадией рака почти полтора года. И сейчас он числится военнослужащим, начальник штаба запретил его увольнять. Просто переводят раз в несколько месяцев из подразделения в подразделение. Денис встал с кровати ради меня, все время лежит в последние недели. За Денисом присматривает барышня из России, приехавшая в Донбасс еще в начале войны, успевшая повоевать. Сейчас она учится в Донецком военном училище и не дает Денису сойти с ума от тоски и боли. И еще пытается собрать деньги ему на лечение. А Денис ждет российский паспорт или смерти. О том, что случится раньше, думать тяжело.

Боец «Беркута» Денис Запорожец воевал в ополчении с третьей стадией рака. Фото: Личная страничка героя публикации в соцсети

Моему собеседнику некуда отступать из Донецка:

— Я же из «Беркута», вернулся в 14-м с майдана в Днепропетровск. Посмотрел на все это… Через месяц уволился. Друг старинный позвал в Луганск, там только все начиналось… Ну и потом: «Едем на передок? Кто желает?» Меня первое время не брали, молодой, необстрелянный. Война была без линии фронта, маневренная. Я в разведке служил. Основная задача — выдвинуться в нужное место и осмотреться.

Осенью 15-го у Дениса вдруг набухли лимфоузлы. Пытались лечить в Луганске:

— Ездил только на лечение, об этом никто не знал, кроме командиров. Совмещал приятное с полезным (смеется). Год у меня была ремиссия, прекрасно себя чувствовал, а потом начал не просто худеть — высыхать. И понимаю, что мне ничто уже не помогает. Пацаны говорят: «Что-то ты зеленый стал». Отправили в Донецк, врач говорит — последняя стадия. То, что у них было, мне влили. Поехал в Россию.

Деньги на лечение Дениса собрал Союз добровольцев Донбасса, огромную сумму, все равно не хватило:

— Прошел семь курсов, вставать начал, ходить, а перед последним зашел главврач и говорит: «Деньги на ваше лечение закончились. Был бы российский паспорт, мы бы провели по страховой медицине, а так ничего сделать не можем». Жду сейчас паспорт…

Украина четко объяснила свое отношение к Донбассу. Фото: Дмитрий СТЕШИН

— Паспорт на каком этапе? Когда сдали документы?

— Где-то месяц назад. У меня же прописка была днепропетровская… Сложно было с документами.

На прощание Денис говорит мне серьезно, хотя улыбался весь разговор и рассказывал о своей беде так, чтобы я не подумал, что он жалуется:

— «Минск», не «Минск», нормандский формат, как этого черта зовут… Штайнмайер! Мне бы, чтобы все устаканилось как-то, обстрелы же постоянно идут, пацаны гибнут. Снайперы-то по полной работают по пацанам. Месяц назад приезжал к своим, у пацана куска черепа нет — просто выглянул из окопа. Он живой, но опорно-двигательный отключился… Я не встаю почти, но если что — до своей позиции дойду и хрен меня оттуда выковыришь. Мне отступать некуда, только наступать!

Денис смеется. Длинный, почти два метра, а толщиной — как наличник двери, стоит на пороге, крепко вцепившись в косяк. Я тоже улыбнулся. Не потому что мне было смешно. Для Дениса.

СТРАХ И НЕНАВИСТЬ В ГОРЛОВКЕ

В прифронтовой Горловке, втором по величине городе ДНР, ничего не изменилось с 2015-го. Все такие же пустые улицы, ямы в асфальте. Да и линия фронта осталась там же. Елена Лаврова с любимым котом на плече показывает мне в окно черную линию лесопосадки:

— А вот там уже украинцы стоят. Вчера ночью «роняли вагоны с щебенкой» — я так обстрелы из тяжелого (артиллерийского вооружения. — Ред.) называю. Это «Украина так демонстрировала стремление к миру». А вы знаете, что коты забирают на себя людские смерти? У меня во время боев их очень много поумирало, возможно, кого-то из мальчишек так спасли от смерти.

Четыре года назад, я случайно обнаружил аккаунт Елены в соцсетях. Русская женщина, филолог и переводчик, тщательно фиксировала все происходящее. Например, как сидела во время обстрелов в подъезде, в простенке. Как выгуливала и собирала испуганных собак под артобстрелом. Беженцы редко берут с собой домашних животных, Донбасс был тогда переполнен брошенным зверьем. Корреспонденты «КП» привезли тогда огромный мешок кошачьего корма, и только сейчас я узнал, что Елена несколько недель ела этот корм. Потом добрые люди прочли нашу заметку в «КП», разыскали Елену, помогли. И вроде все наладилось, и даже паспорт российский выдали быстро. Елена говорит: «Домой вернулась, я же в России родилась!» Но пару недель назад, когда согласовали дату очередных переговоров в нормандском формате, я прочел пост Елены и не смог его прокомментировать в сети, решил поговорить лично.

Похожей медалью Петр Первый наградил гетмана Мазепу — за предательство. В Донбассе «наградили» похожей медалью Петра Порошенко — за то же самое. Фото: Дмитрий СТЕШИН

«В связи с приближающейся угрозой выполнения «безальтернативных минских», я прокручиваю несколько вариантов своей судьбы, — писала Елена.

— Вариант первый: сидеть и молчать в тряпочку я не смогу. И меня упекут в тюрьму.

Вариант второй: меня убьют сразу.

Вариант третий: меня депортируют и в России стану бомжом, потому что ни при каких условиях я не соглашусь быть приживалкой.

Есть и четвертый вариант сценария, но это на самый-самый крайний случай…».

За измену Родине! Фото: Дмитрий СТЕШИН

Елена озвучила то, что многие в Донбассе с тревогой ждут от переговоров с Украиной: разоружение республиканских армий и последующее наказание сепаратистов. Как уточняют украинские политики, не стесняясь: «Даже тех, кто шлялся на референдум о независимости республик».

Год на дворе не 15-й, Елена встретила меня как дорогого гостя. Я режу ножом шикарную отбивную и спрашиваю:

— Вы верите, что Россия вас бросит?

— Дима, как меня бросить-то? Я же теперь российская гражданка!

Елена Лаврова. Фото: Дмитрий СТЕШИН

— Я уже слышал донецкую легенду, что под звон курантов объявят о присоединении Донбасса к России.

— Этой легенде уже три месяца. Даже от высокопоставленных военных слышала — намекали. Верить или нет — не знаю. Столько было разочарований за эти годы. Но ведь дождались паспортов!

— Можно вечно смотреть, как Россия сливает Донбасс: начала с рублевой зоны, закончила паспортами… — пытаюсь отшутиться.

— Не закончила, я надеюсь. Я сама себе задаю логичный вопрос: а что, паспорта просто так дают? Но я чувствовала — после наших, дээнэровских паспортов будут давать русские.

— А если Украина все-таки завалит «Минск», продемонстрировав полную недееспособность. Что дальше?

— По интуиции, точнее, по обрывкам моих сведений, все ждут, когда Украина откажется от Донбасса официально. А они должны отказаться, другого выхода нет. Но я выскажу мнение свое и своих многочисленных друзей — даже если Киев выполнит минские соглашения, даже при самом благоприятном раскладе мы просто не хотим возвращаться в ЭТУ Украину. Я даже за пенсией туда не езжу, бог с ней.

— А как вы хотите?

— Или с Россией, или отдельно. Украина четко объяснила свое отношение к Донбассу, без двойных толкований. Всем все понятно. Даже если на Украине придут к власти пророссийские политики. После всего, что тут было, я ее уже холодно, молча ненавижу. Не людей, нет. Само «украинство», язык и культуру. А ведь я когда-то читала лекции по украинской культуре…