25 августа 2019 г.
Нонче-то у нас в моде ругать. Но так, чтоб за это ничего не было. Песочить не до блеска, а то ведь под ржавчиной да накипью не ровен час увидишь своё отражение. И вот День Шахтера — главный праздник жителей Донбасса (Донецкого каменноугольного бассейна). А для Горловки, как бы уже и нет. Шахта им. Гагарина — на линии фронта, а им. Румянцева — затоплена. На шахтах им. Ленина и им. Калинина строят водоотливы, но не для запуска угольных предприятий, а чтоб поселки вокруг них не ушли под воду. Шахта им. Гаевого стоит. А «Кочегарка» (Корсунская копь No 1), с которой ведёт свою историю сама Горловка, умерла 22 года назад. Тогда на ней работали более пяти тысяч человек. Примерно тогда же и придумали праздновать день Горловки с основания Никитовки в 1779 году. Но мы же не об истории, а о дне насущном. И, если задуматься, то пройдет еще лет 20-30 и такие названия, как «Комсомолец», «Изотова», «Александр-Запад», «Кондратьевка» будут восприниматься также, как сейчас «Солидарность», «Рудуч» или «6/7» — просто как названия поселков.
Почти 150 лет наш город стоял на шахтерских спинах, которым свои плечи подставляли машиностроители, химики и энергетики. И город был самим шахтёром. Прах от праха сама бездна с черным золотом в сердце. Трудился, не жалея ни здоровья, ни жизни. Жил одним днём и требовал, чтобы его профессию называли гордо, расправив плечи. Тратил заработанное с размахом — Дворцы культуры, парки, сталинские проспекты, библиотеки и профилактории. Был честен, как может быть честен человек с мозолистыми руками и несгибаемой спиной. Не жаловался, а требовал. Требовал в 1989 и 1991 года. А потом был убит. Подкупами, угрозами и обманом. Он постарел, в конце концов взяв в руки оружие. Уже без надежды снова спуститься в забой. Хотя он точно знает, что земля не отпускает от себя. Земля возвращает своих заложников.
Да, сейчас в моде ругать. И вот День шахтера произносится уже не с гордостью, а с горечью. Как воспоминание о светлом и обеспеченном Донбассе, из которого мы все вышли. Учились в горных техникумах и училищах, шли после смены к пивным и искупали грехи молодости вином из крови вперемешку с угольной пылью. Чтобы жить здесь, мало было родиться в этом городе, нужно было пройти всего его адовы круги. И шахтеры их проходили. Так же молча, как в 1991 году шли по проспекту Победы к исполкому за своими заработными платами. Казалось нет ничего страшнее этой тишины. В этой тишине, где нет уже надежд, и скрыта последняя надежда Донбасса. Надежда, не боящаяся за свою жизнь и ставящая только одну цель — справедливость.
Наверное, звучит это всё слишком возвышенно, но как передать то, что скрывают в себе наши шахтерские бездны? Как рассказать о той огненной тьме, где своей искры ждёт метан? Как рассказать о единстве самого светлого и темного в одном человеке, который идет на работу, как в последний раз? Как рассказать о войне, которую почти 150 лет под землей вели горловчане? О тишине невозможно рассказать — ее заглушают спиртом и кровью. Для того, чтобы понять Донбасс — мало здесь родиться, нужно пройти его ад до конца. Из самых глубин до самого неба. В этом и заключается бесконечный День Шахтера Донбасса.
